16 августа 2023
Среди старинных, пожелтевших от времени открыток, в музейной коллекции есть одна, присланная в Гжатск из Иркутска в 1904 году.
Почтовая открытка от 8 октября 1904 года, присланная в г. Гжатск из г. Иркутска.
Текст письма на оборотной стороне почтовой открытки.
Это послание было адресовано Наталье Алексеевне Тимофеевой, проживающей на Мостовой улице. В письме фигурируют ещё два имени Алексей Тимофеевич и Анастасия Семёновна, которым отправитель почтеннейшим образом «кланяется». Это супруги Тимофеевы. На рубеже XIX и ХХ веков их семье принадлежали кирпичный завод, гостиничные номера, ресторан, бани, электрический кинематограф. Сам Алексей Тимофеевич, хорошо известная в городе фигура, со своей второй женой – Анастасией Семёновной и детьми, проживал в собственном двухэтажном доме на Мостовой улице. Сюда и «прилетела» эта далёкая долгожданная весточка с фронта:
«Дорогая сестрица Наталья Алексеевна: шлю вам сердечный привет с пожеланием всего наилучшего в жизни вашей. Кланяюсь вам также дяди Алексею Тимофеевичу и Анастасии Семёновне и всему семейству передавайте почтеннейшее всем родным и знакомым. Посылаю эту открытку из Иркутск, где я находился на излечении от ран. Теперь я поправился и еду на позицию. С почтением к вам брат Иван Яковлев».
Наталья Лютынская (в девичестве Тимофеева), дочь гжатского 2-й гильдии купца А.Т. Тимофеева.
Отправитель сего был одним из более чем двух тысяч смолян, имена которых значились в списках наших земляков, погибших, получивших ранения, попавших ранеными в плен или пропавших без вести, опубликованных в газете «Губернские ведомости» за 1905-1906 гг.
К сожалению, нам не известна дальнейшая судьба Ивана Яковлева, но известна история адресата, получившего открытку.
Анастасия Семёновна, вторая супруга купца А.Т. Тимофеева, с сыном Александром, няней и Натальей, купеческой дочерью.
Татьяна Александровна Шишлова, внучка Натальи Алексеевны (Тимофеевой) Лютынской, вместе с дочерью Еленой, 3 января 2019 года побывала в гостях в Музее-заповеднике Ю.А. Гагарина. В свой первый приезд она привезла ряд фотографий, на которых были запечатлены её гжатские предки. Для нас приятной неожиданностью стала информация о том, что Татьяна Александровна на тот момент трудилась на заводе имени М.В. Хруничева – одном из ведущих предприятий космической отрасли. С ним была связана вся трудовая жизнь её отца – Александра Вячеславовича Лютынского – внука А.Т. Тимофеева. Так неожиданно для всех переплелась судьба гжатской купеческой фамилии с судьбой великой страны.
Возвращаясь к событиям Русско-японской войны, одной из самых трагических в истории нашего народа, важно отметить, что смоляне приняли самое активное участие во всех начинаниях, касающихся помощи «больным и раненым, эвакуированным с Дальнего Востока». Уже в июне 1904 года в губернии были созданы особые комитеты, обратившиеся к частным лицам и учреждениям с просьбой размещения у себя лиц, получивших ранения. За короткий срок по уездам и имениям было выделено более ста семнадцати мест. В общине сестер милосердия Красного Креста был развернут лазарет на двадцать коек, столько же воинов принял в своём имении вяземский дворянин Н.Н. Лопатин. Бесплатные приюты на десять мест были организованы на станции Дорогобуж, в Ярцевских владениях В.А. Хлудовой и В. Чубова.
К осени 1904 года смоленская общественность приняла участие в судьбах детей солдат, умерших от ран и болезней. Годом позже в губернском центре был учреждён комитет, который занимался сбором сведений о смолянах, раненых и попавших в плен при защите Порт-Артура. Кроме того, комитет ходатайствовал о пенсиях и оказании помощи семьям и сиротам участников сражений.
Особый интерес представляет бескорыстная деятельность смоленских женщин. С началом Русско-Японской войны они приняли самое активное участие в организации помощи жертвам сражений. Благотворительность не прекратилась и с окончанием войны. В мае 1908 года в губернии было открыто отделение «Общества повсеместной помощи пострадавшим на войне солдатам и их семьям».
Эта «маленькая победоносная», «локальная» и бессмысленная для обеих сторон война закончилась для Российской империи Первой русской революцией, а для Японии экономическим кризисом. Вместе с тем, она ещё раз подтвердила стойкость и необыкновенную силу духа русского воина. Подтвердила и верность японского самурая следованию «бусидо» – этическому кодексу поведения воина.
⃰ Авторская орфография и пунктуация сохранены
Маргарита Лебедева, научный сотрудник Научно-исследовательского отдела
